Спустя почти сто лет после октябрьского переворота 1917 года в России на крупнейших торгах Christie's и Sotheby's в Женеве появилось сразу несколько драгоценностей с благородным происхождением - принадлежавших ранее семье русских императоров, а также видным русским аристократам и промышленникам.
Революция 1917 года катком прошлась не только по судьбам людей, но и по драгоценностям и другим предметам материальной культуры. Каким-то вещам повезло больше - их вывезли за границу сами хозяева. Другим - и это касается сокровищ царской семьи - суждено было быть конфискованными новой властью и проданными за валюту.
Любая новая власть начинает с того, что пытается уничтожить атрибуты власти прежней - так Оливер Кромвель первым делом казнил короля и переплавил все королевские регалии, чтобы ничто не напоминало народу про "угнетателей". Это его не спасло - и очень скоро его тоже ждало поругание, но не забвение.
Советское правительство поступило более изобретательно - оно решило продать царские драгоценности, чтобы купить на вырученные деньги тракторы для колхозов. Тракторы были куплены - но они сгнили на полях в бездействии, поскольку никто не умел на них работать. А драгоценности разбрелись по свету, чтобы выплыть на поверхность спустя сто лет.
Аукционный Дом Sotheby's выдал сразу два украшения с имперским провенансом. Первое из них - колье-чокер Екатерины Великой.
Изящная бриллиантовая вещица поражает современностью дизайна - за более чем 200 лет она не устарела, ее легко можно себе представить на современной девушке (увы, для того, чтобы носить колье, нужна стройная шея). Бриллиантовый бант снимается и может носиться как брошь, а гибкое колье можно надевать отдельно.
Колье продавала известная нью-йоркская галерея, специализирующаяся на драгоценностях русского происхождения. Эстимейт, с которым было выставлено колье, не оставил ему никаких шансов. За 3 - 5 миллионов долларов его никто не захотел купить.
Можно сколько угодно рассуждать о том, что эти вещи - наше национальное достояние и их надо вернуть на Родину. Пока не принято политическое решение на этот счет, все наши ахи и вздохи останутся чистыми эмоциями. То, что на них не находится покупатель, говорит лишь о том, что сентиментальная ценность русских украшений понятна только нам. Завсегдатаи аукционов видят в них не крупицы русской истории, а горстку алмазов старинной огранки, которая, по их мнению, не стоит таких денег. Прошло сто лет, и флер "русского аристократизма" развеялся - мировому ювелирному сообществу нет никакого дела до нашей истории.
Вторая вещь с русским провенансом тоже не нашла покупателя, хотя история ее вполне захватывающая. В 1711 году Петр Первый лично повел войска против турецкого султана - и в районе реки Прут был окружен и находился на грани гибели. И тогда его жена, Екатерина Первая, собрала свои драгоценности и послала их султану в надежде, что тот снимет осаду. В ознаменование подвига жены Петр Первый учредил орден Св. Екатерины.
Бриллианты Екатерины превратились в блистательную парюру, сделанную, правда, в турецком пышном стиле, а значит, безнадежно устаревшую. Цветные камни старой огранки не блестят, а мерцают - кто знает, скольких обитательниц гарема они украшали?
Оценена парюра была так же, как и колье Екатерины Второй - 3 - 5 миллионов долларов. Как сказал мне известный нью-йоркский коллекционер Ли Сигельсон, "Людям же хочется носить то, что они покупают, а такую вещь сегодня не наденешь". Я спросила - а как же история? Ли посмотрел на меня с иронией и пожал плечами.
Christie's ответил двумя русскими вещами. Первая из них, потрясающая подвеска-камея на изумруде, принадлежала княгине Вере Лобановой-Ростовской.
Урожденная княжна Долгорукая, Вера молодой девушкой вышла замуж за князя Лобанова-Ростовского. Князь умер через два года после свадьбы. Княгиня Вера была умной женщиной - она поняла, к чему все идет, гораздо раньше остальных русских аристократов - еще в 1905 году. Она уехала в Париж и собрала внушительную ювелирную коллекцию. Когда родственники и друзья упрекали ее в расточительности, она отвечала: "Я не трачу, а создаю второе состояние".
Революция 1917 года катком прошлась не только по судьбам людей, но и по драгоценностям и другим предметам материальной культуры. Каким-то вещам повезло больше - их вывезли за границу сами хозяева. Другим - и это касается сокровищ царской семьи - суждено было быть конфискованными новой властью и проданными за валюту.
Любая новая власть начинает с того, что пытается уничтожить атрибуты власти прежней - так Оливер Кромвель первым делом казнил короля и переплавил все королевские регалии, чтобы ничто не напоминало народу про "угнетателей". Это его не спасло - и очень скоро его тоже ждало поругание, но не забвение.
Советское правительство поступило более изобретательно - оно решило продать царские драгоценности, чтобы купить на вырученные деньги тракторы для колхозов. Тракторы были куплены - но они сгнили на полях в бездействии, поскольку никто не умел на них работать. А драгоценности разбрелись по свету, чтобы выплыть на поверхность спустя сто лет.
Аукционный Дом Sotheby's выдал сразу два украшения с имперским провенансом. Первое из них - колье-чокер Екатерины Великой.
Колье продавала известная нью-йоркская галерея, специализирующаяся на драгоценностях русского происхождения. Эстимейт, с которым было выставлено колье, не оставил ему никаких шансов. За 3 - 5 миллионов долларов его никто не захотел купить.
Можно сколько угодно рассуждать о том, что эти вещи - наше национальное достояние и их надо вернуть на Родину. Пока не принято политическое решение на этот счет, все наши ахи и вздохи останутся чистыми эмоциями. То, что на них не находится покупатель, говорит лишь о том, что сентиментальная ценность русских украшений понятна только нам. Завсегдатаи аукционов видят в них не крупицы русской истории, а горстку алмазов старинной огранки, которая, по их мнению, не стоит таких денег. Прошло сто лет, и флер "русского аристократизма" развеялся - мировому ювелирному сообществу нет никакого дела до нашей истории.
Вторая вещь с русским провенансом тоже не нашла покупателя, хотя история ее вполне захватывающая. В 1711 году Петр Первый лично повел войска против турецкого султана - и в районе реки Прут был окружен и находился на грани гибели. И тогда его жена, Екатерина Первая, собрала свои драгоценности и послала их султану в надежде, что тот снимет осаду. В ознаменование подвига жены Петр Первый учредил орден Св. Екатерины.
Бриллианты Екатерины превратились в блистательную парюру, сделанную, правда, в турецком пышном стиле, а значит, безнадежно устаревшую. Цветные камни старой огранки не блестят, а мерцают - кто знает, скольких обитательниц гарема они украшали?
Оценена парюра была так же, как и колье Екатерины Второй - 3 - 5 миллионов долларов. Как сказал мне известный нью-йоркский коллекционер Ли Сигельсон, "Людям же хочется носить то, что они покупают, а такую вещь сегодня не наденешь". Я спросила - а как же история? Ли посмотрел на меня с иронией и пожал плечами.
Christie's ответил двумя русскими вещами. Первая из них, потрясающая подвеска-камея на изумруде, принадлежала княгине Вере Лобановой-Ростовской.
Урожденная княжна Долгорукая, Вера молодой девушкой вышла замуж за князя Лобанова-Ростовского. Князь умер через два года после свадьбы. Княгиня Вера была умной женщиной - она поняла, к чему все идет, гораздо раньше остальных русских аристократов - еще в 1905 году. Она уехала в Париж и собрала внушительную ювелирную коллекцию. Когда родственники и друзья упрекали ее в расточительности, она отвечала: "Я не трачу, а создаю второе состояние".
К сожалению, о самой камее практически ничего не известно: ни автор, ни даже время создания. Можно только предположить, что она была создана в начале 19 века - классический профиль, высокая обьемная резьба говорят именно об этом. Камея была продана за 181 250 шв. франков при эстимейте 60 - 80 тысяч.
"Путиловская" жемчужина получила свое название по имени владельца - хозяина знаменитого Путиловского завода в Петербурге. Огромная натуральная жемчужина, практически идеальная, вставлена в брошь, которую с свое время вывез за границу сын Путилова. За жемчужину просили больше миллиона франков - и покупателя не нашлось.
Осталась без покупателя и прекрасная шкатулка Фаберже - довольно редкая вещь для аукциона. Торг остановился на 130 тысячах франков.
В общем, налицо факт - наши вещи нужны только нам. Но денег на них у государства нет - а если бы и были, то покупка таких вещей просто не в приоритете сегодня. Когда было политическое решение, Вексельбергу посоветовали купить коллекцию яиц Фаберже. Сегодня такой "совет" не последовал. Совершенно очевидно, что такие вещи покупаются не для того, чтобы их носить (вопреки мнению Ли Сигельсона). Они должны украшать музеи. Но... государству явно не до музеев сегодня.
Кстати, на Sotheby's продавался экземпляр знаменитого каталога академика Ферсмана, в котором запечатлены все сокровища, конфискованные из дворцов императорской семьи. Каталог был выпущен в 1925 году на русском, английском и французском языках и остался практически единственным свидетельством и перечнем утраченных царских сокровищ. Каталог на аукционе достался лондонской галерее Symbolic & Chase, которая купила его за 75 тысяч франков.
Комментариев нет:
Отправить комментарий