Ученик Розенталя

Про величайшего ювелира последних 30 лет – Жоэля-Артура Розенталя (JAR) «широкие народные массы» узнали сравнительно недавно. С тех пор, как он стал появляться на публике и явил свое лицо фотографам, окружавшая его завеса тайны приподнялась еще больше. Ставшие уже общим местом сплетни о неуживчивом и даже сварливом характере гения, способного выгнать не понравившегося ему клиента, постепенно уступают место образу мудрого учителя. Короче говоря, ЖАРу пришло время воспитать учеников. Среди счастливцев уверенно называют два имени – Надя Моргенталлер и Алессандро Саббатини (SABBA).

C Сандро Саббатини я познакомилась три года назад в Москве. Организатор выставки индийского ювелирного искусства в Кремле позвонил мне и передал просьбу г-на Розенталя – стать гидом по Москве для его ученика. Просьба такого человека, даже переданная через вторые руки, для меня закон. И я отправилась на встречу с учеником ЖАРа.
Итак, молодой человек 26 (тогда) лет, типичный итальянец – слегка небрит, смугл, разговорчив. Мы провели вместе несколько часов, во время которых я услышала множество рассказов об учителе – в основном, о том, как он прост в общении и неприхотлив в еде и в быту (что не очень совпадает с народной молвой). Я узнала, что молодой человек работал в Cartier, некоторое время провел в Гонконге, где ему «было скучно». Я услышала также крайне уничижительные высказывания о большинстве ведущих ювелиров мира. В какой-то момент мне пришлось быть резкой – молодой человек был готов обвинить очень уважаемую мной компанию в копировании ЖАРа. Я сказала ему, что цветы и фрукты придумал все же не ЖАР, а Господь Бог, и люди могут только интерпретировать его творения. И каждый это делает по-своему. Я увидела в молодом человеке огромное самомнение и уверенность в собственных силах. И еще – полную готовность оказаться на вершине ювелирного Олимпа. Мы поговорили, пообедали на «Стрелке» и разошлись с чистым сердцем, чтобы никогда больше не встретиться.
Но мы встретились. Выставка Masterpiece в Лондоне собирает всех, кто что-то значит в мире современного ювелирного искусства. Работы SABBA представляла лондонская галерея Symbolic & Chase – одна из двух самых серьезных галерей ювелирного искусства, где можно увидеть работы выдающихся дизайнеров ХХ и XXI века. Нужно ли говорить, что вторая галерея этого уровня – FD-Gallery, находящаяся в Нью-Йорке, тоже имеет в своем арсенале украшения Сандро.
- Что изменилось в вашей жизни за те три года, что мы не виделись?
- Я гораздо больше занят.
- Вас продают лучшие галереи мира, и блогеры к вам очень благоволят…
- Да… ну мы же живем в 2016 году, сейчас время инстаграма, и мы ничего с этим не можем поделать. Поэтому мне бы хотелось контролировать то, что появляется в сети, а не бороться с этим. Мне кажется, ювелирных украшений в сети слишком много. Клиенты успевают от них устать еще до того, как увидят «вживую», и в конце концов бывают разочарованы, поскольку слишком много народу уже видело эти вещи. Я стараюсь защитить свои украшения как только могу. И я считаю, что для украшений высокого уровня годится только печатная пресса. Там гораздо выше качество. Не все могут писать в журналы, а инстаграм могут вести все. Именно это делает печатную прессу особенным явлением. Там есть критерии качества. Это как в ювелирном деле – если ты что-то делаешь, надо делать это на высшем уровне. Или не делать вообще. Три года назад я был моложе, боялся делать многие вещи. Теперь мне легче – если я чего-то не знаю, я научился договариваться с самим собой, и в конце концов преодолеваю трудности. Я очень рад, что американский рынок растет, у меня появилось много частных клиентов. Я счастлив, что это не просто клиенты, которые покупают что-то, проходя мимо прилавка – нет, они верят именно мне.
- Три года назад вы показались мне довольно высокомерным – мало кто из ваших коллег удостоился положительной оценки…
- Ну, мое отношение не изменилось. Есть всего несколько ювелиров, которых я уважаю – Мишель Онг, Вирен Багат, ЖАР, старый Картье… но очень многих я по-прежнему не уважаю. Уважения заслуживают те, про кого я понимаю – мы играем по одним правилам. Те, кого я перечислил, неизмеримо выше меня, я только хотел бы оказаться на этом уровне и играть по их правилам. Остальные – мимо.
- Я заметила, что вы иногда используете один и тот же дизайн, но в разных цветовых комбинациях…
- Когда строишь линию (я не назову то, что я делаю, брендом), невозможно меняться каждые пять секунд. Находишь что-то, что тебе нравится, и хочешь побыть с этой идеей какое-то время. Нельзя же меняться только ради перемен.
- Каким вы видите себя лет через пять?
- Я делаю то, что могу. Пока я расту, и это меня радует. В основном я не думаю, что изменюсь. Я не хочу становиться большим брендом, как Картье или Булгари сегодня, или оказаться в мультибрендовом магазине, который продает что угодно и кому угодно. Не хочу становиться рабом своих украшений, которые непременно нужно продать. Если кому-то хочется купить мою вещь, я открыт для переговоров. Повторяться не хочется – но цветовые вариации допустимы. А в целом это как работа скульптора – сделал удачную вещь и идешь дальше, к следующей.
- Вы предлагаете клиентам свои идеи или они заказывают то, что хотят?
- Я никогда не навязываю свое мнение. Не говорю: «Вам это надо купить, потому что вам это к лицу». Я скорее скажу: «Вам это может подойти. Вам нравится? Если нет, давайте обсудим – я сделаю что-то другое». Я хочу, чтобы украшения были привлекательными и радовали людей. В конце концов, вещь может быть очень дорогой и даже инвестиционной, но если она уродлива – она уродлива. И точка.
- Люди должны получать удовольствие от украшений.
- Именно. Вне зависимости от состояния вашего банковского счета вы можете наслаждаться вещами. Главное – чувствовать, что вас уважают. Например, я использую только натуральные камни в своих работах – и это то, что заставляет меня уважать других моих коллег. Я не могу уважать тех, кто делают вещи с камнями неизвестного происхождения. Сегодня технологии достигли такого развития, что иногда непонятно, что берешь в руки. Люди, играющие по «высоким» правилам, никогда не будут работать с крашеными камнями.
- У вас даже были серьги с янтарем…
- Да, они находятся в Нью-Йорке. Для меня янтарь – драгоценный камень. Не всякий, правда. И я еще очень хочу делать небольшие драгоценные предметы – как Фаберже или Картье в начале прошлого века. Мне кажется, это очень хорошая ювелирная традиция.
Так что я счастлив. У меня небольшой офис в Париже, я отношусь ко всем клиентам одинаково, готов прилететь куда угодно по первому зову, как это делал Картье в старые времена, отправляясь в Россию или в Индию. Главное – качество. Я люблю видеть, когда людям нравится то, что я делаю.