среда, 3 сентября 2014 г.

Аладдин из Мумбая (J&W Russia, Autumn 2014)

 Viren Bhagat 

































Таких ювелиров в мире человек 5 (это если быть щедрыми на оценки). Они не работают в крупных компаниях. Их имена говорят сами за себя не меньше, чем названия прославленных марок. Они живут где-то в полной недосягаемости, и только редкие знатоки и коллекционеры ювелирного искусства знают код, который открывает двери в пещеру Сезама. Среди них нет главных и вторых – все эти ювелиры гениальны по-своему. Жоэль Артур Розенталь (JAR), Уоллес Чан (Wallace Chan), Вирен Багат (Viren Bhagat)... дальше наступает большая пауза, и потом идут все остальные.


Price Realized


  • $546 192

Estimate

  • $310 000 - $450 000

Sale Information

В этом ряду Вирен Багат наиболее закрыт и загадочен. Если г‐н Розенталь годами культивировал закрытость и недоступность своего парижского ателье, то Вирену эти усилия даже не нужны. Мало кто готов ехать в далекий город Мумбаи — да и если окажешься там, то найти в нем офис Вирена практически невозможно. Украшения, сделанные в его мастерских, появляются на крупнейших европейских ювелирных аукционах, где продаются по заоблачным 
ценам. Да и о какой известности может идти
 речь, если в год делается не больше 40 укра
шений, и практически все они тут же уходят 
в жадные руки коллекционеров? Вирен не дает 
интервью, в интернете о нем можно найти все
го одну статью (журналисты Vanity Fair доехали до Мумбая и просто сопровождали ювелира несколько дней с утра до вечера — им мы обязаны единственной фотографией самого ювелира). Фотографии его украшений так же недоступны — не из скромности или тяги к таинственности, а просто потому, что их не успевают сфотографировать, они сразу уходят к нетерпеливому клиенту.
Признаюсь — я решилась на безумную поездку в Индию с единственной целью — мне хотелось попасть в пещеру Аладдина, увидеть Вирена и то, что он делает, в естественном окружении. И все оказалось таким, как рисовалось в воображении — хоть кино снимай. Во‐первых, это и впрямь пещера, вернее, подвал. И сокровища там на месте, и их хозяин и хранитель — темноглазый подтянутый человек, похожий на профессора. На столе ‐ стакан с очень остро отточенными карандашами. Вирен рисует всегда — даже в разговоре он водит карандашом по бумаге. Его рисунок точен и полностью соответствует будущему шедевру — именно в этом размере будет выполнено украшение. Никакая фотография не передаст уровня ювелирной работы — кажется, Вирен преодолел главное препятствие, стоящее перед ювелиром — вес металла. Вещи выполнены из платины, и кажется, что камни висят в воз‐ духе без оправы. Все творения Вирена носят явно выраженный индийский колорит, но при этом они совершенно новаторские. С этого и началась наша беседа.
— При взгляде на ваши украшения сразу понятно, что они из Индии, но в то же время они сильно отличаются от того, что принято считать «индийским золотом»...
—   Так и есть. Индия — источник вдохновения для моих украшений, но качество и принципы работы — европейские. Мы работаем с платиной, как европейские компании в своих «высоких» коллекциях. Мои украшения напоминают европейские работы 20–30‐х годов прошлого века: ювелиры искали вдохновение в Индии, но делали их в Париже. Мы же просто делаем все от начала до конца в Индии.

 Price Realized
  • $155 923

Estimate


  • $83 934 - $122 673

Sale Information


—   Многие европейские дизайнеры говорят, что главным препятствием для них является вес металла. Вы с этим справились...
— Да, я всегда хотел, чтобы мои украшения были легкими — не люблю тяжесть. Для меня это очень важно — я хочу, чтобы мои украшения надевали не только по специальным поводам. Когда я рисую, я металл вообще не вижу, не беру в расчет. Мы граним камни в соответствии с рисунком, как будто вырезаем ножницами из бумаги. и вот это мне нравится.
— Что является главным препятствием для вас?
— Производство всегда сложное дело. Самое трудное — найти мастеров с таким же видением, как у тебя, людей, готовых много работать, буквально жить одним произведением 3–4 месяца.
— Где вы берете камни для своих украшений?
— Я люблю старые камни — у них есть своя история. Для любого ювелира главная задача — найти камень, который будет с тобой говорить. Это становится все труднее — а цены вышли за пределы разумных размеров. У меня был забавный случай. Ко мне пришел клиент и сказал, что хочет понять мой бизнес. и спросил: «Вы делаете всего 30 вещей в год, работаете очень много, покупаете камни... я беспокоюсь за ваше будущее!» Я говорю: «Почему?» Он: «Потому что вы либо коллекционируете камни, либо делаете из них украшения. Как вы видите свой бизнес лет через 10?» Я ответил, что не могу ничего предвидеть. но красота камней вечна, и их всегда можно использовать снова. Красота ювелирных украшений всего мира никуда не девается — она сохраняется. и я так рад, когда вижу какой‐нибудь старый камень, «всплывающий» на аукционе!
— Но многие украшения таким образом уничтожаются — в мире практически не осталось старых вещей, потому что все они были разобраны на камни.
— Да, к сожалению. Недавно я делал оправу для пары бриллиантов из изделия Cartier 70‐х годов. и увы, мне пришлось разломать эту вещь. Камни были прекрасны.
— Как вы пришли в эту профессию?
— Я из семьи ювелиров — четвертое поколение, так что моя семья в этом бизнесе уже более 100 лет. Как и все в Индии, семья начинала с драгоценных камней, потом перешла к дизайну и производству украшений. Моя мать художница, отец ювелир. Я начал работать в магазине отца, когда мне было 13, и сидел там часами.
— А как вы начали рисовать?
— Несколько позже — мне было около 30. Я поехал в Европу в отпуск и увидел магазин Bulgari в Риме. Влюбился сразу. Это было в 80‐е — как раз тогда Булгари увлекались индийской темой. Меня это так потрясло, что я взял карандаш в руки — никогда не рисовал до этого, а тут меня прорвало... Послал несколько рисунков в Bulgari. Мне позвонил Джанни Булгари и сказал, что хочет со мной поговорить. Мы встретились, и он предложил мне работать у них дизайнером. Но я был с ним честен — сказал, что хочу создать собственную фирму. И он сказал: «Я не могу вас учить для того, чтобы вы использовали потом мои секреты». Но я понял, что у меня что‐то может получиться. 



Price Realized


  • $304 047

Estimate

  • $200 000 - $290 000

Sale Information

— Если кто-то придет к вам и скажет: «у меня есть прекрасный камень, я хочу, чтобы вы сделали что-то для меня», вы согласитесь?
— Нет. Надеюсь, я не выгляжу снобом в этом вопросе. Если я делаю дизайн для кого‐то, это ограничивает мою свободу. Клиент приходит со своей идеей — и это мне мешает. Я хочу полной свободы. С самого первого дня моей работы я решил, что никогда не буду рисовать для кого‐то — только для себя. И это главное в моей работе — полная свобода.
— Вы верите в учеников? у вас есть люди, которых вы учите?
— Мои сыновья. У меня двое, и оба работают со мной. Они получили совсем другое образование, и я никогда не думал, что они захотят пойти по моим стопам. Но оба вернулись ко мне.
— Конкуренция в высоком ювелирном сегменте становится все заметнее — борьба идет за одних и тех же клиентов, богатых людей в мире не становится больше. Вас это заботит?
— Честно говоря, нет. Я думаю, конкуренции нет просто потому, что все делают разные вещи. У меня свой стиль. Tо, что мы делаем, вряд ли может кто‐то повторить. Коллекционеры, которые приходят ко мне, обычно уже видели все в этом мире. И покупают мои вещи как произведения искусства. Например, Jar купил у меня браслет...
—   В Индии существует предубеждение в отношении сапфиров — их никогда не встретишь в старых украшениях, да и сегодня их мало. С чем это связано?
— Действительно, в Индии не любят сапфиры. Это предрассудок, связанный с астрологией. У нас есть девять камней, представляющих девять планет. Сапфир представляет Сатурн, очень сильную планету. В нашей астрологии мы полагаем, что сапфир может быть либо очень хорошим камнем, либо наоборот, принести несчастье. Поэтому люди просто не хотят, чтобы случайность влияла на их жизни и дела. Я вот люблю сапфиры и часто с ними работаю.
— Вы по-прежнему работаете «с большой пятеркой» драгоценных камней (бриллиант, изумруд, сапфир, рубин, жемчуг), в то время как другие высокие ювелирные компании переключились на менее ценные камни... 
— Знаете ли, это часть моей культуры, моей личной истории. Я не могу припомнить, чтобы моя мать или бабушка хотя бы раз в жизни надели полудрагоценные камни. Вы видели хоть раз портрет индийского махараджи с украшениями из топаза или бирюзы? Tак что в моей голове нет места другим камням. Кстати, придумывать дизайн гораздо труднее, когда ты ограничен этими пятью камнями.

Price Realized


Estimate

  • $100,000 - $150,000


— Если бы вы были богом, какое ювелирное украшение вам хотелось бы создать?
— Думаю, лучшее творение бога — это тот, кто носит украшение. Я не могу создать ничего лучшего, чем это. но если бы я думал о том, чтобы создать идеальное украшение, я бы хотел быть автором знаменитого колье, которое фирма Cartier сделала для махараджи Патиалы. Я бы хотел быть его автором!




на

Комментариев нет:

Отправить комментарий